И это — несмотря на высокую плодовитость амура в среднем 800 тысяч икринок на самку. Но до промысловых размеров доживает 3-4 на миллион икринок — десятитысячные доли процента. Почему? Очевидно, потому, что все-таки в Амуре южной рыбе трудно живется и гибель икры да смертность молоди очень велики.

И скажем прямо: эту ценную рыбу здесь в свое время брали сверх меры и неразумно. Ловили круглый год, в том числе и в нерестовый период, безжалостно выгребали ее из зимовальных ям, в которых она концентрировалась плотно. Минимальная промысловая мера не соблюдалась, в 1953 году ее установили смехотворно малой — в 30 сантиметров. Теперь эту меру по настоянию Элеоноры Ивановны Горбач, посвятившей свою жизнь изучению белого амура, увеличили до 70 сантиметров — размеров продуктивных половозрастных самок, — но поздно увеличили: промысел запрещен с 1972 года. Рыбакам-любителям амура ловить тоже не разрешается, хотя поймать его можно лишь в сеть да неводом.

Теперь, изредка видя красоту и мощь амуров, я не только вспоминаю их давние пляски, но еще и думаю: такие дикие и осторожные рыбы, а вот заставил их человек жить рядом с собой, приручив и почти одомашнив. Поручил им важную работу — очищать от зарастания рыборазводные пруды, оросительные каналы, охладительные водоемы электростанций. Но прежде чем это стало возможным, «водяную корову», как иногда называют амура, несколько лет акклиматизировали за пределами Дальнего Востока. Завезти-то новую рыбу в другие места не трудно, вырастить из мальков взрослых особей — тоже, но надо еще добиться, чтобы новоселы размножались на новой родине. Однако все эти трудности были преодолены, советские ихтиологи сумели разработать методы массового разведения амура в западных водоемах страны. Теперь он там — ценная промысловая рыба и один из лучших объектов рыбоводства. А «по совместительству» еще и водный мелиоратор.

…Не успели пустить воду по Каракумскому каналу и соединенной с ним ирригационной сети, как стали они быстро и буйно зарастать: в теплой воде под жарким солнцем водные травы за сутки прибавляли до 10-15 сантиметров. И вскоре заросли эти каналы и арыки до такой степени, что почти перестала течь вода. Сколь мощную и хитроумную технику ни применяли в стараниях вырвать, выкосить, уничтожить джунгли водной растительности и тем спасти дорогие водоемы — не помогало. Травили зеленую напасть ядами — и безуспешно. А заселили белых амуров — эти подводные «сенокосилки» — и вскоре стали каналы чистыми и текучими. Если кто-то не поверит в такие выдающиеся способности рыбы, то пусть поразмыслит — над реальным фактом: за сутки она съедает столько, сколько сама весит. И даже больше! А в крупном амуре 8-10, до 20, а то и 30 килограммов. Позднее даже в США, во Флориду, завезли этих рыб с той же целью — спасти задыхающиеся, умирающие водоемы.

Все это стало возможным, повторюсь, лишь потому, что советские ученые впервые в мировой практике удачно разрешили проблему акклиматизации белого амура. В чем тут была трудность? А в самом главном: не мог вдали от родных текучих рек акклиматизант размножаться, ибо от природы ему положено нереститься на быстром течении, обычно в местах слияния крупных рек, потоки которых намывают на дне песчано-каменистые косы и пороги. Икра выметывается и оплодотворяется в верхних слоях текучей воды обязательно при повышении ее уровня и температуре 20-24, а лучше 26-30 градусов. Чаще всего после ливневых дождей, взмучивающих воду, на худой конец в затяжную морось.

Несутся пелагические икринки самосплавом, а тем временем в них быстро развивается жизнь: эмбрион, предличинка, личинка, малек… Последний непомерно головаст, В двухнедельном возрасте он уже умеет жить самостоятельно… А в стоячих прудах и озерах нет амуру условий для продления своего рода-племени, и отсутствует он даже в реках с тихим течением.

Но нашли все-таки ихтиологи способы побудить переселенных и прижившихся амуров к нересту. Отловленным производителям, созревшим для икромета, вводили гонадатропные гормоны, помещали их в специальные камеры, в которых искусственно создавали условия быстротекущих рек на подъеме уровня… А теперь личинок выращивают миллиардами штук и не только по рекам разводят, но и в пруды выпускают, за границу отправляют.

Однако амура вселяли также и в быстротекущие реки — Волгу, Кубань, Дунай и другие. И научился он в них нереститься без людской помощи. Теперь амур стал и важнейшим объектом прудового рыборазведения и рыболовства. Успешно заселили им множество водоемов Украины, Молдавии, Северного Кавказа, Средней Азии, Казахстана. В низовьях Волги он теперь как дома, в Сырдарье и Амударье… Государственную комплексно-целевую программу разведения растительноядных рыб назвали «Амур» с полным основанием.

На примере амура (а далее будут названы и другие наши рыбы) видно, как легко акклиматизируются в отдаленных районах представители — амурской ихтиофауны.

Кормится белый амур, как мы уже говорили, всякой зеленью. И потому, что так питается, а обличьем и многими повадками схож с сазаном, его старые рыбаки иногда так и называют: травяной сазан. И оттого-то ни мне, ни другим моим землякам-удильщикам даже и не мечталось подцепить на крючок эту рыбу с необыкновенно сочным и вкусным мясом.

Черный амур (Mylopharyngodon piceus), Рисунок картинка
Черный амур (Mylopharyngodon piceus)

Но довелось как-то познакомиться со старым пасечником, хозяйство которого угнездилось рядом с Амуром, и убедился я: рыбачье мастерство способно достичь такой виртуозности, что и белый амур на крючке оказывается.

Однажды, возвращается с утренней зорьки тот пасечник, Аким Иванович, а в садке, привязанном за ворох удилищ и тяжело заброшенном за спину, вместе с разнорыбицей сверкает пара отличных амуров. Я удивился. «Сетчонкой балуетесь или вентерьком?» — спросил. А тот, помолчал, похмыкал этак насмешливо да и отвечает: «Я не, браконьерничаю… А настоящий рыбак и травяного сазана на крючок посадил. Не всегда, конечно, но все же… Так-то, милок… Чисти-ка лучше мой улов!»

Я чистил, а он, внимательно обследуя контрольный улей, просвещал меня. «Когда вода на разливах — и не моги удить амура: в жисть не пойдет… Ему тогда всяких зеленей сколь хошь. А вот кода обмелеет река, как сейчас, сильно, амурчик наш и заголодает. Ест, конечно, водяной мох и тальниковые корни у обрывов обсасывает. Но что это ему! Сильно затоскует по своему настоящему харчу. Вот тогда и старайся его изловить… Я как рыбачу? Сначала обхожу улова и по калу — а он вроде бы как у гусей да уток — определяю, где амур отстаивается, межень терпеливо пережидает. А найду — начну прикармливать: свежего сенца разнотравного на бечевке аккуратно подброшу, нитяного моху наскребу с притопленных в протоке коряг да осторожно подсуну. Бывает, приваживаю .распаренным зеленым горохом да молодой кукурузой, не то свежей фасолью… А потом ловлю. Прячу крючки во всякие мягкие травки и зерна гороховые, кукурузные да фасольные пробую… А лучше всего идет зеленый водяной мох. Нанижешь его на крючок, прихватишь ниткой… Хорошо еще на стрекозу: приделаешь ее тонкой проволочкой на щепку или ветку, положение живой смастеришь, а внутри крючок пропустишь… Правда, эту стрекозу не прочь схватить и сазан… Погоди, мил человек…» — И засуетился мой Аким Иванович со своим пасечным хозяйством.

Продолжил он за ухой. «Так вот, об той амуре-рыбице. Главное, скажу я тебе, не в наживке да приваде, а в осторожности. Если нет в тебе тернежу да выдержки — и не моги изловить его, потому страсть, как хитрый он, подозрительный и чуткий. Поплавок, легонький, грузильце — дробинка, жилка тонкая, но прочная и зеленая, а крючок крепкий да острый. Следи, не сводя глаз и не шевелись, ведь поклевку заметить трудно. Взял он эту, наживу в рот, а поплавочек наклонился или прилег, и не зевай — дергай! А прошляпил секунду — и выплюнул амур, твой крючок, почуял подвох — ищи дураков! Но, допустим, повезло тебе: подсек рыбу! А до садка еще далеко, потому, как на крючке амур отчаяннее и сильнее, сазана. Не мало цеплял я их, а бывало, каждый второй или жилку рвал, или крючок разгибал да ломал… Зато изловишь — этого красавца и радуешься неделю, песни поешь. Сам собою, гордишься, Так-то, мил человек».

Я, пытался, по полученному уроку ловить всех амуров, затаившись неподалеку от учителя. Он наших, глазах поймал двух, меня же фарт ли не посетил либо не хватило, внимания, осторожности да умения. И далеко не всем их, досталось, бы на моем месте. Тут нужен рыбацкий талант.

Во всяком деле возможности совершенствования безграничны, и всякий труд способен возвыситься до степени искусства. Об этом я думал, когда увидел ужение белого амура пасечником Акимом Ивановичем. И не удивлюсь, если встречу столь же искусного рыбака, умеющего ловить удочкой близкого родственника нашего героя — амура черного, по-нанайски пуссули, который тоже игнорирует всякие наживки, всему предпочитая моллюсков — как в двустворчатых, так и в спирально закрученных раковинах… Просит, просит о себе уважительного слова черный амур, но ищу я человека, ловившего его удочкой. А были, слышал я, такие умельцы.

Так что же это за рыба — черный амур? Коротко я уже говорил: формой тела он похож на белого, но окрасом темен почти до черноты. В питании узко специализирован на ракушках.

В нашей реке известны великаны в 140 сантиметров и до 30 килограммов, в Китае — на дециметр и 5 килограммов больше. Родина амура — реки КНР, у нас же он встречается обычно лишь в самых теплых водах от Сунгари до Анюя, однако изредка попадается вплоть до устья. Летом жирует в неглубоких тихих, реках и протоках, в половодье заходит, в заливы и озера. Нерестится в июне и июле, когда вода сильно прогреется. И тоже на течении при подъеме уровня воды мечет икру. И теми же сотнями тысяч икринок. Молодь развивается и растет так же, как и у белого амура. Да и темпы роста этой рыбы по годам примерно одинаковы.

Очень редок черный амур в Амуре, и радостен тот факт, что стали его выращивать в прудах на Украине, Северном Кавказе и Средней Азии.

Но почему все же так мало этой рыбы в Амуре? Ведь его белый родич тоже далеко не многочислен, а черного примерно в 150 раз меньше.

А еще более удивляет другое: основных-то кормов у пуссули в бассейне Амура, особенно в его южной части, очень много: до 70 видов и подвидов моллюсков, до нескольких сот штук на квадратный метр! Поля большой биологической продуктивности!

Может быть, черному амуру у нас не климат? Но и в теплой Янцзы, и в Хуанхэ его особо много тоже не бывает, хотя он и считается там промысловой рыбой.

Литература: Сергей Петрович Кучеренко «Рыбы у себя дома». Хабаровск, 1988