Представители семейства Scorpaenidae широко распространены повсюду в морях тропической и умеренной зон. Несколько видов встречается также в арктических водах. Многие скорпеновые достигают крупных размеров и считаются ценными промысловыми рыбами; другие сравнительно малы и не имеют промыслового значения. Некоторые виды очень ядовиты.

Ядовитые скорпеновые по строению ядовитых органов делятся на три основные группы: 1) крылатки, 2) морские ерши и скорпены, 3) бугорчатки.

Крылатки — одни из самых красивых и причудливых рыб коралловых рифов. Обычно они держатся на мелководье, паря в расселине рифа, или беззаботно плавают на открытых местах, расправив веерообразные грудные и похожий на ленты спинной плавник. Часто они плавают парами. По-видимому, они совсем не боятся человека, но если поддаться соблазну, протянуть руку и схватить одну из этих рыб, то, почувствуешь сильную боль, потому что под «лентами» скрыты острые как иголки плавниковые шипы. Бесстрашие крылатки делает ее особенно опасной для всех работающих на мелководье возле коралловых рифов, где она живет.

Представители рода Scorpaena чаще всего живут на мелководье и держатся у дна, встречаются в бухтах, возле песчаных пляжей, скалистых берегов и коралловых рифов, от приливо-отливной зоны до глубины 100 м. Их трудно заметить из-за того, что они обычно укрываются в расселинах скал, среди обломков, под камнями или в водорослях и имеют защитную окраску, позволяющую им почти совершенно сливаться с окружающей средой. Если скорпену вытащить из воды, она принимает оборонительную позу, поднимая шипы спинного плавника, растопыривая вооруженные шипами жаберные крышки, грудные, брюшные и анальный плавники. Грудные плавники, хотя и кажутся опасными, шипов не имеют.

Бугорчатки по большей части обитают на мелководьях, они обычно встречаются в лужах на литорали и среди рифов. Synanceja чаще всего неподвижно лежат в расселинах коралловых рифов, под камнями, в пещерках или зарываются в песок или ил. Они не проявляют страха, если кто-нибудь неосторожно вторгается в их владения, и не обращают на пришельца никакого внимания.

Крылатка (Pterois volitans). Живет в Красном море, Индийском океане, в водах Китая, Японии, Австралии, Мелане. У крылаток (Pterois) ядовитый аппарат состоит из 13 спинных, 3 анальных, 2 грудных шипов и связанных с ними ядовитых желез. Шипы по большей части длинные, прямые, тонкие и скрыты в нежных лентовидных плавниках. На передней поверхности каждого шипа имеются открытые с обеих сторон глубокие железистые бороздки, идущие по всей длине луча. В этих бороздках находятся ядовитые железы, покрытые тонким слоем кожи — тканевой оболочкой

Крылатка (Pterois volitans)

Морские ерши. У морских ершей, или скорпен, число спинных шипов различно, часто их бывает 12, 3 анальных и 2 грудных шипа; ними связаны ядовитые железы. Шипы короче и массивнее, чем у крылатки. Борозды, в которых лежат ядовитые железы, находятся в дистальной части шипа и занимают две трети его длины. Облекающая их тканевая оболочка умеренной толщины. Бугорчатки. Ядовитый аппарат бугорчаток (Synanceja) обычно состоит из 13 спинных, 13 анальных, 2 грудных шипов и связанных с ними ядовитых желез. Эти рыбы обладают короткими крепкими шипами и сильно увеличенными ядовитыми железами, которые покрыты очень толстым слоем бородавчатой кожи. Бугорчатка особенно опасна из-за того, что ее можно не заметить: она похожа на большой комок ила или обломок камня. Шипы трудно обнаружить, потому что они почти полностью скрыты под кожей

Медицинские аспекты. Симптомы отравления, вызываемого уколами разных видов скорпеновых, по существу одни и те же различаются они лишь степенью проявления: Боль обычно описывают как немедленно возникающую, сильную, острую, стреляющую или дергающую; она распространяется от пораженного места. Кожа вокруг ранки бледнеет, а затем синеет. Боль, вызываемая уколами большинства скорпеновых, обычно продолжается всего несколько часов, но раны, нанесенные бугорчаткой, чрезвычайно болезненны и боль не прекращается несколько дней. Иногда она настолько сильна, что пострадавший дико мечется, кричит и наконец теряет сознание. Кожа вокруг ранки постепенно становится синюшной, ее окружает воспаленная зона. В дальнейшем возле места ранения может быть западение тканей.

Если укол нанесен бугорчаткой, ранка немеет, а к коже пораженной конечности больно притронуться. В некоторых случаях наступает полный паралич конечности. Вся пораженная часть тела может опухнуть, часто опухоль так велика, что затрудняет движения. Другие возможные симптомы: сердечная недостаточность, бред, судороги, различные нервные расстройства, тошнота, рвота, опухание лимфатических узлов, боль в суставах, лихорадочное состояние: расстройство дыхания, конвульсии. Может наступить смерть. Для полного выздоровлени после сильного укола бугорчаткой (Syrian ceja) иногда требуется несколько месяцев: такой укол может отрицательно повлиять на общее состояние здоровья пострадавшего,

Предупреждение. От уколов крылаток обычно страдают люди, которые, привлеченные их медленными движениями и похожими на ленты плавниками, пытаются поймать этих рыб руками. Морские ерши наносят уколы большей частью тогда, когда их снимают с крючка или вынимают из сетей. Бугорчатки особенно опасны потому, что их трудно заметить. Надо соблюдать осторожность, если приходится совать руки в расселины и пещерки. Очень важно иметь представление о повадках и внешнем виде этих рыб.

Литература: Bruce W. Halstead. «Dangerous marine animals». Cambridge, Maryland 1959
Перевод с английского канд. биол. наук Е. П. РУТЕНБЕРГА
Ответственный редактор и автор примечаний д-р биол. наук Д. В. НАУМОВ

Судак — крупный смелый хищник из семейства окуневых. Родина его бассейны Черного моря, Каспия, Арала и более северные реки и озера. Живет в малосоленых морях и прибрежьях. Полмиллиона мальков судака завезли в Ханку в начале 70-х годов. За пятнадцать лет судак освоил и это озеро и стал быстро распространяться по Уссури и Амуру.

Мы уже имели возможность та конкретных примерах убедиться, что вольная и невольная акклиматизация рыб-«чужестранцев» в коренных водных биоценозах способна извлечь за собой резкие и быстрые изменения. Выгодные для людей или вредные. Расселение амуров и толстолобиков по рекам, каналам и водохранилищам принесло огромный успех. Сазан и карась обогатили базу рыбного хозяйства во множестве водоемов. Однако завоз ротана в Подмосковье и змееголова в Казахстан и Среднюю Азию уже очень дорого обошелся, но следует ожидать худшего.

Акклиматизация — наисложнейший процесс, способный вызывать в водных живых сообществах цепную реакцию. Последствия акклиматизации мы еще не в состоянии предвидеть, потому что почти невозможно предсказать, даже просто угадать судьбу новосела. Всем известно, какими тяжелыми катастрофами для стран и целых континентов обернулись завозы безобидного кролика в Австралию и Новую Зеландию, а скворца — в США. Или какие бедствия принес китайский краб европейским странам. Проникновение миноги в Великие американские озера привело к полному разору некогда процветающих там рыбных промыслов.

В Северную Америку в 1976 году завезено всего 345 мальков сазана (карпа), и эта неприхотливая всеядная рыба, необычайно быстро освоившись в новых водоемах и размножившись, едва не «сжила со свету» многих других представителей ихтиофауны континента. Потом эту рыбу выпустили в Бразилии, и бразильские рыбаки прокляли ее, потому что она погибельно потеснила местных рыб. Та же история повторилась в Южной Африке… Часто, очень часто попытки пополнить фауну какого-нибудь региона оборачиваются на практике ее оскудением, и все потому, что невообразимо тонко отбалансированное сложнейшее равновесие в природе нарушить проще простого.

Акклиматизация хищных рыб требует особой, чрезвычайной осторожности, потому что многие из них способны непоправимо опустошить гидробионтные сообщества тех водоемов, в которые их по неосторожности или безграмотности завозят. К сожалению, не всеми еще отвергнут беспечный метод проб и ошибок («завезем — там видно будет»). А к водным плотоядным его вообще нельзя применять. Акклиматизация рыб-хищников допустима лишь в тех случаях, когда пустует экологическая ниша, когда полно для них неиспользуемых кормов, когда они не опасны для местных «конкурентов». Романтика в акклиматизации, которой было полно сравнительно недавно, должна полностью исключаться.

Казалось бы, любому биологу, ихтиологу и рыбоводу это должно быть известно, а вот взяли и завезли наихищнейшего судака в озеро Ханку, где и своих хищников полным-полно.

Судак обыкновенный (Sander lucioperca)

Да, долго решал судак, завезенный в огромное озеро, «прописаться» ли ему здесь на постоянное местожительство. Года четыре потребовалось, чтобы мелюзга освоилась с новой средой, с необычными соседями, доросла до зрелого возраста и приступила к размножению. И не удивительно: молодая судачиха мечет 200 тысяч икринок, зрелая — до миллиона! И даже больше! Молодь растет и созревает так же быстро, как щука: в 3-4 года она становится взрослой, достигнув 35-40 сантиметров длины и почти килограмма веса, а еще через столько же лет становится совсем матерым хищником, тянущим 2-3 килограмма.

Как и щука, судак — хищник свирепый. Сильный, стремительный, бойкий. Прожорливый и жадный. За кормом «в очередь» стоять не привык и свое всегда возьмет. Свое и не свое. И не стоит удивляться, что через десять лет в Ханке он стал вполне обычной рыбой. Видимо, этого акклиматизаторы и хотели. Но не учли, должно быть, что у судака склонность к путешествиям в крови. И потому ему спуститься из Ханки по Сунгари в Уссури и далее к Амуру ничего не стоило.

Первые свидетельства освоения судаком рек Приамурья пришли из поселка Хор в 1981 году, где в декабре поймали пару «диковинных» рыб около килограммового веса. Рыбаки описывали эту невидаль так: «Вроде аухи, с такими же колючими пятнистыми плавниками, но в темных поперечных полосах. Спина зеленовато-серая. Пасть зубастая. Однако тело удлиненное и стройное, толстобокое, а голова остроносая…» Через год судака вытащили из лунки на устье, Уссури, в 1983 году — напротив Хабаровска. В зиму 1985/86 года их здесь подцепили на блесны уже несколько штук. А в ноябре 1987 года чужеземца добыли напротив Синдинского озера.

Это по слухам и сообщениям, в действительности же их поймали, должно быть, куда больше, ибо не о всяком факте поимки становится широко известно. И стократно больше судаков гуляют не пойманными.

Выходит, эту рыбу приамурцам теперь нужно знать.

…У нее, как и у аухи, на спине два плавника, причем первый — колючий. Это вернейший признак. Но отличить «чужеземца» несложно: он гораздо уже нашей синиперки и без разноцветья в окраске.

Судак — рыба ценная. На родине — в европейской части нашей страны и в бассейне Аральского моря — он издавна считался важной промысловой рыбой. Ее средние размеры — 40-50 сантиметров в длину, а масса составляет около или чуть больше кило. Крупные, почти метровые, весят до 8-10 килограммов — им 9-10 лет. Прежде же лавливали и 20-килограммовых судаков длиною в метр тридцать.

Излюбленные места обитания хищника — достаточно глубокие реки и озера с чистой, богатой кислородом водой. Стоячей, мутной воды он избегает. Держится преимущественно у дна, любит закоряженные ямы. Активен круглый год, но более всего бодр с весны до осени. Нерестится с конца мая. Самка мечет икру на мелководье в траве, между кочек и топляков, а то и просто в песке. Кладку

Самец бдительно охраняет до тех пор, пока из икринок не проклюнутся крохотные детки. Тут уж он удаляется с одной-единственной заботушкой — побыстрее привести в норму отощалое тело.

В образе жизни судака много щучьего. Блесну, живца, рака или лягушку он берет жадно и неосторожно. Нахально, можно сказать. Пик его бодрости — зори и темное время.

Красивая рыба судак. Бойкая, крупная. С очень вкусным диетическим мясом. Ловить ее — радость и наслаждение. Но лишний для Амура этот хищник, и пусть бы много его здесь никогда не было.

Литература: Сергей Петрович Кучеренко «Рыбы у себя дома». Хабаровск, 1988

«Роголистник. Встречается в стоячих и медленно текущих водах СССР. Листья собраны кольцеобразно по стеблю и расположены на равных расстояниях. Каждый отдельный лист твердый, с короткими зазубринками, ярко-зеленый, вилообразно разветвленный. Все листья погружены в воду и только самые верхние выдаются из воды. Листья снабжены особыми железками, содержащими танин, неприятный вкус которого является надежной защитой растения от поедания его улитками.

Сажать роголистник в аквариуме можно с корнями и без корней, просто отломленными ветками; в последнем случае следует брать одни верхушки и, продержав их в отдельной банке с водой несколько дней на солнце, рассадить в горшочки аквариума»,- прочитал я все это в старой книжке-каталоге о живом уголке и недоуменно остановился: почему это роголистник надо обязательно сажать в горшочки? Ведь безо всяких горшочков росли у меня и валлиснерия, и элодея.

Но дальше все стало ясно: «Листья роголистника обладают замечательным свойством очищать воду, собирая на себе всю грязь; поэтому перед посадкой в аквариум их надо как следует промыть; то же следует проделывать с экземплярами, уже находящимися в аквариуме, периодически вынимая их вместе с горшочками».

Так вот для чего потребовалось сажать роголистник в горшочки — иначе его не вынешь из аквариума и не промоешь.

Это было мое первое открытие тайн роголистника, которой до этого, конечно, встречался в каждом пруде и в каждом болотце и который раньше никак не привлекал к себе мое внимание. В пруду, в болоте он всегда был грязным, каким-то неопрятным. И только теперь я понял, почему он был таким — роголистник собирал на себе всю грязь из воды, осаживал ее на своих листьях, очищая воду.

Роголистник погруженный (Ceratophyllum demersum)

Чуть ли не на следующий день после этого открытия отправился я к болотцу, что было недалеко от моего дома, и разыскал там роголистник. Палочкой осторожно я выловил веточку растения, пополоскал ее в воде, как полощут белье, и опустил в банку с чистой водой. И произошло чудо — вместо неопрятного растения, которому, казалось, только и расти в грязном болотце, передо мной было красивое растение-елочка… Так роголистник впервые появился у меня в аквариуме.

Правда, жил он совсем недолго. Как и элодея канадская, роголистник на зиму отмирал. Уже потом вычитал я где-то, что это растение все-таки можно сохранить дома до весны, если перед зимой поместить его веточку в банку с холодной водой (температура воды должна быть ниже 12°) и держать в такой банке всю зиму. А весной эту веточку снова возвращают в аквариум, и она опять начинает расти.

Узнал я и другое: в наших водоемах встречается два вида роголистника — роголистник темно-зеленый и роголистник светло-зеленый. Оказалось, что более красивый роголистник — светло-зеленый. Но было и другое практическое отличие этих двух растений. Веточка роголистника темно-зеленого, опущенная в воду, плавает у поверхности, а веточка роголистника светло-зеленого тонет.

Как и элодея, роголистник может жить и укоренившись в грунте, и плавая в толще воды.

С тех пор, когда я впервые принес роголистник домой, прошло много времени, но и сейчас, когда наступает лето, я нередко приношу домой и пускаю в свой аквариум несколько веточек этого по-своему удивительного растения. Пройдет день, другой, третий — и мой роголистник в аквариуме будто потемнеет, потускнеет, станет совсем невзрачным. Все правильно, на роголистнике осела грязь, плавающая в аквариуме. Теперь я осторожно вынимаю веточки из воды большим сачком, которым обычно вылавливаю мелкий корм,- так я вылавливаю вместе с роголистником всю собравшуюся на нем грязь — и несу в таз с водой. Там роголистник как следует промываю. И вот уже мои веточки-елочки снова стали красивыми, зелеными и, опущенные в аквариум, снова украшают этот уголок подводного мира, устроенного у меня в комнате.

Роголистник, как и элодея, хорошо смягчает воду, осаждая на себе соли кальция.

Литература: Онегов А. Школа юннатов. Живой уголок/Худож. В. Радаев, В. Храмов. — М.: Дет. лит., 1990. — 271 с.: ил.

Лучи от переднего к заднему увеличиваются в длину. В последних лучах членистость выражена полнее. Сравнительное сопоставление базиптеригиума и лучей убеждает в формировании базиптеригиума за счет срастания члеников проксимальных отделов передних плавниковых лучей.

Наружный скелет брюшных плавников построен лепидотрихиями, как и в других плавниках.

Осевой хрящевой череп, или нейрокраниум. Мозговая часть черепа, нейрокраниум (neurocranium), или осевой череп, представляет сплошную массивную хрящевую коробку, окружающую головной мозг и высшие органы чувств — обоняния, зрения, слуха и равновесия.

В черепе стерляди можно выделить следующие друг за другом отделы: ростральный, рыло, или рострум (rostrum), обонятельный, или этмоидный (regio ethmoidalis), глазничный, или орбитальный (r. orbitalis), слуховой (r. otica) и затылочно-позвоночный (r. occipito-vertebralis).

Основание черепа на всем протяжении подослано непарными покровными окостенениями — парасфеиоидом и базальнымн ростральными окостенениями — базиростралиями.

Парасфеноид (parasphenoidcum, psph.) представляет массивную покровную кость, простирающуюся под основанием черепа от обонятельной области до переднего отдела позвоночника и таким образом подстилающую глазничный, слуховой и весь затылочно-позвоночный отделы хрящевого черепа. По всей длине он пологосводчатый. Боковые края его слегка загибаются дорзально. На уровне заглазничных отростков хрящевого черепа он дает боковые отростки (processus lateralis), или крылья, восходящие дорзолатерально и подстилающие основание и заднебоковые поверхности заглазничных отростков.

Задний конец парасфеноида имеет медиальную вырезку, латерально от последней он переходит в задние боковые отростки крылья (processus lateralis posterior, pr. lat. post.).

Базиростральные окостенения (basirostrale) располагаются впереди парасфеноида, как бы продолжая его вперед и подстилая основание рострума до переднего его конца. На вентральной стороне базиростралии несут несколько медиальных выростов, уменьшающихся к переднему концу.

Ростральный отдел, или рострум (rostrum, rst.), представляет собой передний, непарный, конической формы вырост хрящевого черепа, кзади постепенно переходящий в расширенный обонятельный отдел. Передний конец рострума заострен. На его вентральной поверхности медиально на всем его протяжении наподобие киля проходит продольный хрящевой валик. Последний является как бы непосредственным продолжением среднего небно-основного отростка черепа (processus palatobasialis medialis, pr. plb. т.). Вентрально-хрящевой валик подстилается покровным среднеростральным окостенением (os basirostrale mediale, b. rst. т.). По бокам от медиального рострального гребня проходят желобообразные продольные впадины. Они тянутся сзади от нижней части предглазничного отростка (processus praeorbitalis, pr porb.) вперед к концу рострума.

Желобообразные впадины служат для прохождения в них ветвей тройничного и лицевого нервов и кровеносных сосудов, иннервирующих и питающих органы чувств и другие системы вентральной стороны рострума.

Дорзальная поверхность рострума выпуклая, спадающая к его краям. Топография (рельеф) дорзальной стороны рострума неровная. Здесь проходят продольные бороздки и желобки с тонкой и сложной сетью перемычек и отверстий, ведущих в толщу хряща и служащих для прохождения нервов и сосудов. Кроме этого, дорзальная сторона рострума несет отпечаток прилегающих к нему покровных костей.

Обонятельная, или этмоидная, область (regio ethmoidalis). Эта расширенная часть черепа позади основания рострума является скелетной капсулой органа обоняния. Задняя граница этой области пройдет по переднему краю глазниц и по заднему краю обонятельных капсул. Характерным для этой области в отличие от таковой хрящевых рыб является латеродорзальное положение обонятельных капсул с обширными наружными отверстиями. Обонятельная капсула вмещает обонятельный мешок, дно ее, направленное назад, пронизано системой отверстий для выхода обонятельных нервов.

Стерлядь

Глазница — орбита (orbita). Представляет обширную глубокую впадину в хрящевом черепе позади обонятельной области. Спереди она ограничена предглазничным отростком (pr. praerbitalis.pr.porb.), сзади — за глазничным (pr. postorbitalis, pr. pt. orb.), сверху — латеральным краем крыши хрящевого черепа, часто в виде навеса глазницы.

Вентрально глазница подходит к основанию черепа, подостланному парасфеноидом, а вперед продолжается до бокового небно-основного отростка черепа (pr. palato-basalis lateralis, pr. plb. L). Глазница служит вместилищем органа зрения — глаза, его мускулатуры, сосудов. В ней проходят нервы, снабжающие ряд органов передней части головы, а также прикрепляются и располагаются мышцы челюстного аппарата.

В глазнице находят отверстия для выхода нервов и кровеносных сосудов. Главнейшие из них: 1) отверстие для выхода зрительного нерва (for. n. optici)-большое отверстие, располагается в передненижнем отделе глазницы и переходит в расширяющийся желобок по направлению передненижнего угла орбиты; 2) отверстие для выхода глазодвигательного нерв a (foramen n. Oculomotorii) — небольшое округлое отверстие, несколько позади — первого, на том же уровне; 3) отверстие для выхода блокового нерва (foramen n. trochlearis, IV)-маленькое отверстие в верхней части глазницы, выше двух первых и посередине расстояния между ними; 4) в заднем нижнем углу глазницы на линии отверстий зрительного и глазодвигательного нервов лежит с неправильными контурами обширное отверстие для выхода тройничного, отводящего и лицевого нервов и кровеносных сосудов (for, nn. trigemini, abducentis, facialis, V, VI, VII); 5) в середине основания глазницы, несколько выше латерального края парасфеноида, почти под отверстием глазодвигательного нерва видно округлое отверстие для выхода внутренней сонной артерии (for. a. carotis interna).

Кроме этого, топография глазницы усложнена системой других отверстий и желобков для прохождения нервов и сосудов и перихондральными окостенениями, особенно у старых экземпляров. Из последних Встречаются окостенения, гомологичные костям костных рыб: боковая клиновидная кость (laterosphenoideum) около выхода III, V, VII нервов, глазнично-клиновидное (orbito-sphenoideum) окостенение около выхода IV нерва и в передней стенке глазницы впереди выхода зрительного нерва — этмоидальное окостенение (ethmoideum).

Слуховой, или височный, отдел (regio otica, s. temporalis). Представляет расширенную часть черепа позади заглазничных отростков и кроме большей части головного мозга заключает внутри органа слуха и равновесия. При рассмотрении сверху у молодых форм видны просвечивающие через прозрачную хрящевую стенку полукружные каналы внутреннего слухового лабиринта. Внизу эта область подостлана парасфеноидом и его передними боковыми крыльями, назад она суживается вплоть до обширного отверстия выхода блуждающего нерва (n. vagus, X). Позади заглазничных отростков и передних боковых крыльев парасфеноида располагается сочленовная впадина подвеска (fossa glenoidalis). Под ней между хрящевой стенкой слуховой области и основанием крыла парасфеноида проходит канал для челюстно-подъязычной ветви лицевого нерва (ramus hyomandibularis, VII), кзади переходящий в желобок, в котором ниже сочленовной впадины и несколько отступя от заднего кран основания крыла парасфеноида хорошо видно отверстие для выхода языкоглоточного нерва (for. n. glossopharyngei, IX).

Нижнебоковая стенка слуховой области между сочленовной впадиной подвеска и отверстием блуждающего нерва (X) в своей средней части служит местом укрепления передних жаберных дуг.

Затылочно-позвоночная область (regio occipito-vertebralis) черепа стерляди расположена кзади от выхода блуждающего нерва. Она постепенно расширяется в стороны и переходит в парные боковые затылочные отростки (pr. occipitalis lateralis, pr. ос. tat.), а медиально образует средний затылочный отросток (pr. occipitalis medialis, pr. ос. т.), направленный назад, и, наконец, переходит в передний отдел позвоночного столба из сросшихся хрящевых позвонков.

Задняя граница затылочно-позвоночного отдела черепа стерляди лежит на уровне заднего конца парасфеноида. Между медиальным и латеральным затылочными отростками этой области черепа располагаются глубокие задние затылочные впадины, открытые сверху и сзади. Эта впадины служат местом начала туловищной мускулатуры. Здесь по отверстиям выхода корешков спинномозговых нервов хорошо прослеживается количество сегментов позвоночного столба, вошедших в состав затылочно-позвоночного отдела черепа.

Часто рыбам приписывают исключительную сообразительность. Рассказывают «охотничьи истории» о щуках и язях, умеющих открывать крышки садков. О лещах, которые, поднявшись по лесе на поверхность воды и увидев рыболова, сразу же исчезают в глубине. Об «умных» сазанах, — собьет такой умник хвостом насадку с крючка и спокойно лакомится ею. О «хитрых» окунях, отгоняющих своих менее сообразительных товарищей от крючка.

Большинство этих историй — плод воображения рассказывающих, но есть примеры, которые как будто подтверждают осмысленные действия рыб.

Разве не кажутся нам умными длительные путешествия лососей в поисках нерестилищ? Или наблюдаемая у колюшки защита потомства? Или способ, которым добывает пищу брызгун? Эта рыбка, выпуская изо рта струю воды, сбивает с деревьев, окружающих водоем, насекомых и схватывает их при падении.

Умным представляется нам и поведение рыб, остерегающихся сетных ловушек, толстых и грубых лес рыболовов. Как же объяснить эти «умные» поступки рыб? Оказывается, это уже объяснено, и не кем другим, как великим русским физиологом И. П. Павловым.

В результате многих экспериментов и наблюдении И. П. Павлов обнаружил, что всем животным присущи два рода деятельности: безусловно-рефлекторная и деятельность, связанная с условными рефлексами. Безусловно-рефлекторная деятельность заложена у животных «от роду», она вырабатывалась в течение долгого времени и на многих поколениях и состоит из цепи инстинктивных реакций организма на происходящие вокруг изменения:

Первостепенную роль в жизни животных, в том числе, конечно, и рыб, играет пищевой рефлекс.

Пищевые реакции рыб очень разнообразны. Хищные рыбы питаются живой добычей, их особенно привлекают движения жертвы. Попробуйте на дне аквариума с окунями поместить мертвого мотыля, окуни не обратят на него никакого внимания. Но стоит бросить в аквариум живого мотыля, как рыбки устремятся к добыче всей Стайкой, причем мотыль достанется самому проворному.

Не менее показательно отношение хищников к искусственным приманкам — блеснам. На неподвижную блесну не польстится ни один хищник, а самой уловистой окажется та, которая, двигаясь, наиболее полно повторит водные колебания, создаваемые живой рыбкой.

Хищники обращают внимание и на положение жертвы. В некоторых водоемах щука схватывает посаженную на крючок мертвую рыбку. Однако щука никогда не схватит рыбку, если та плавает брюшком кверху или лежит боком на дне. Поэтому опытные рыболовы перед насаживанием мертвой рыбки на крючок вводят ей в брюшко через рот продолговатый кусочек свинца. Тогда рыбка при ловле на кружки или на жерлицы будет занимать в воде правильное горизонтальное положение брюшком книзу.

У мирных рыб сигналом «пища» служит не только вид предмета, но и издаваемый им запах.

В течение многих поколений у рыб выработались и наиболее целесообразные способы охоты. Щука, окунь мало заметны среди водных растений, и обычно они охотятся из засады. Быстро плавающие рыбы — тунец, лосось- приспособились догонять добычу. Брызгун свой удивительный способ охоты за насекомыми тоже унаследовал от предков.

Очень важна для сохранения вида цепь врожденных рефлексов, связанных с заботой о потомстве. Все рыбы инстинктивно мечут икру в таких условиях, при которых она лучше всего развивается. Поэтому одни рыбы нерестятся в тиховодье, другие на быстринах, а третьи совершают в поисках удобных нерестилищ длительные путешествия.

Черный паку (Colossoma brachypomum)

У некоторых рыб забота о потомстве идет еще дальше: лососи перед нерестом прогоняют с нерестилищ всякую рыбу, а затем зарывают икру в песок и гальку. Сомы охраняют икру вплоть до выклева мальков, а самец колюшки строит для икры особое гнездо и первое время сторожит мальков.

Однако родительский инстинкт у рыб сохраняется недолго. Даже такой заботливый папаша, как самец колюшки, как только мальки начинают самостоятельно питаться, становится к ним равнодушным. Более того, при случае он не откажется полакомиться собственными детьми, как и всякой другой движущейся добычей. Так, раньше или позднее, поступает большинство рыб, особенно в неволе, где свобода ограничена стеклом аквариума. Поэтому опытные аквариумисты следят за рыбами и, как только начнет угасать родительский инстинкт, отсаживают отца и мать. При разведении живородящих рыбок в аквариуме мальков нужно вылавливать немедленно, иначе они все могут быть проглочены матерью.

Стремление животных к свободе тоже безусловный рефлекс. Пойманный в западню зверь, попавшаяся в силок птица, запутавшаяся в сетях рыба прилагают все усилия, чтобы освободиться.

Рефлекс свободы очень силен. Птица, очутившаяся в клетке, или рыба, только что посаженная в аквариум, часто отказываются от пищи и иногда даже погибают от голода. Не следует, конечно, думать, что животные скучают в неволе и погибают от «тоски по свободе». Животные не люди, и очеловечивать их поступки не следует. Просто в этих случаях рефлекс свободы оказывается сильнее пищевого.

Большую роль в жизни животных играет оборонительный рефлекс. Рыбы боятся не только явных врагов, но и подозрительно относятся ко всяким незнакомым предметам. Их может пугать и вид предмета, и произведенный им шум, и его запах, и даже тень, падающая от него на воду. У различных видов рыб осторожность развита не одинаково. К наиболее осторожным из наших рыб следует отнести сазана, леща, форель, к наименее — окуня, налима, щуку.

И грозные кинжалы. Колюшка, защищая свое гнездо, колет врагов иглами. Рыбы с «электростанциями» при малейшей опасности приводят их в действие. Сразу же бросаются в атаку, если их потревожат, самцы бойцовой рыбки. С ожесточением дерутся они и друг с другом. В Сиаме бойцовых рыбок специально дрессируют для публичных боев. Многочисленные зрители заключают, как на скачках, пари и награждают победителя шумными аплодисментами.

Избежать опасности животным помогает также и исследовательский рефлекс, или рефлекс «Что это такое?»

В чем же его сущность? Всякое животное, попав в незнакомую обстановку или завидев незнакомый предмет, приглядывается, прислушивается, принюхивается, стараясь определить, не грозит ли ему какая-нибудь опасность. Но не приблизившись к незнакомому предмету, не узнаешь, что можно от него ждать, И животное, преодолевая страх, пытается выяснить положение.

Именно учитывая этот инстинкт животных, Майн-Рид в одном из своих романов рассказал о следующем случае. У охотника кончались продукты, а ему еще предстоял длительный путь через прерии. На рассвете он заметил стадо антилоп. Как подобраться к сторожким животным, если кругом нет ни одного укрытия? И охотник нашел выход. Приблизившись к антилопам на такое расстояние, чтобы они его заметили, он опустился на руки, а ногами стал выделывать в воздухе замысловатые пируэты. Это необычное зрелище привлекло внимание животных, антилопы стали медленно приближаться к охотнику, Когда они оказались на расстоянии выстрела, охотник вскочил, схватил с земли ружье и застрелил ближайшую антилопу.

Так же поступают и рыбы. Каждому спиннингисту приходилось наблюдать, как за блесной устремляются рыбешки значительно меньше самой приманки. Это проявление исследовательского рефлекса. Возможно, что и скопление некоторых рыб у опущенной под воду электрической лампочки также является проявлением этого инстинкта.

Не исключено, что подход многих рыб на звук объясняется не пищевым, а тоже исследовательским рефлексом, который, после того как рыба обнаружила добычу, переходит в пищевой.